Веселый Роджер
Расстаемся с тихим сухопутным раем.
Выходя из бухты мимо сизых скал,
Мы «Веселый Роджер» в небо поднимаем —
Пусть покажет солнцу дружеский оскал.
За поимку нашу обещали горы…
Но боялись встретить яростных рубак.
И спешили мимо лорды командоры,
Лишь завидев в море наш веселый флаг.
Но минули годы и устав от качки,
От штормов, сражений и подобных дел,
В городе владею лавкою табачной —
Стал вдруг добрым малым бывший флибустьер.
Душно мне в тавернах, тесно мне на суше,
Даже шлюх портовых скучен стал содом.
Всюду крысьи глазки, да овечьи души,
И не греет сердце барбадосский ром.
Так скорей, корсары, распростимся с краем —
Лучше бой с эскадрой иль девятый вал!
Мы «Веселый Роджер» в небо поднимаем —
Пусть покажет солнцу дружеский оскал.
Забытый Пират
В бесконечные карибские дали
Темно-синего флибустьерского моря,
Где такого еще не видали,
Он направил свой корабль «Виктория»
И летел по ветру корабль,
Развивались гордые флаги –
Чуть слышнее удары сабель,
И на солнце блести сталь шпаги!
В тех краях он искал не золота,
Не сокровищ страны Эль Дорадо,
И в руинах старого города
Не искал он след древнего клада…
И оставив корабль на пристани,
Он часами в тавернах просиживал,
Пил и ром, и вино искристое,
Ночевал в деревянных хижинах…
А потом он стоял под пальмами
С молодой, загорелой мулаткой,
И манимый ветрами дальними,
Говорил, что любовь – загадка…
Он искал для себя бесконечности,
И приюта душе неприкаянной…
Как и все –он остался в вечности,
Как и все – был забыт…нечаянно…
Пиратский тост
Пока горит огонь в камине,
Поднимем кубки мы не раз,
Чтоб побогаче бригантины
Ходили в море мимо нас.
И чтоб на абордаж веселый
Мы шли не ради медяков,
Чтобы сбивали мы засовы
Лишь с полных злата сундуков.
Чтоб ветра свист и звон металла
У нас в ушах звучал всегда,
И чтоб добычу выбирала
Смерть лишь во вражеских рядах.
Ну а пока наполним кубки
И все напьемся допьяна,
Чтоб за бортом у нашей шлюпки
Была спокойная волна.
Жена пирата
В час грозы, под грома перекаты.
Провожала в дальний путь жена пирата.
В старый кованый сундук продукты клала,
И целуя в шрам на лбу, пирата поучала:
Не забудь надеть повязку на глазницу.
Бди! Попробуй без пиастров воротиться.
Не забудь привезть супруге незабудки.
Будешь спать вовек один в собачьей будке.
Хватит пить! Костыль помой, он весь в навозе,
Вот камзол! Он выстиран и пахнет розой.
Слышишь, бьют на бриге уж вторые склянки.
На дорогу съешь тарелочку солянки.
Нож булатный наточила, он как новый,
Я свинью им умертвила, словно бритвой.
Подточи его немного перед битвой.
В карты, кости не играй, ты - не фартовый.
Я в сундук тебе кладу бочонок рому,
Не делись, сначала выпей у другого.
Не гляди в глаза, как мальчик из детдома.
Я ж люблю тебя, пьянчугу дорогого.
Порох не залей по пьянке элем,
Попугая не держи все время в клетке.
Ох! Узнаю, что ходил там по борделям,
Не уйти тебе тогда от черной метки.
И запомни, без шелков и бриллиантов,
И не думай, и не мысли возвратиться.
Не сойти тебе на берег с брига "Санта",
На пути обратном лучше утопиться.
Если клад найдешь, запрячь его подальше,
Не болтай о нем, молчи, держи в секрете.
Золотишко отличай от всякой фальши.
Помни, Джонни, у тебя малые дети.
Крикнул капитан: "Отдать швартовы!"
В паруса подул попутный ветер.
Слезы капали с лица немолодого, -
Бригу вслед махали долго дети...
Пиратская Песня
Струги полны новой силой,
Рвутся в небо паруса …
Берег дымный, сон унылый,
Помни наши голоса!
Мы идём по доброй воле
В бесконечный океан,
Где волна бела от соли
И черна от рваных ран.
Ждёт нас добрая добыча –
Груды солнечных монет
Не для скучного величья,
Не для сотни долгих лет, -
Для того, чтоб в ус не дуя
На туманном берегу
Пить красоток поцелуи
В жарко дышащем стогу,
Чтоб, от снов не пробуждаясь,
Пить вино среди друзей,
Всей душою отдаваясь
Шалой зрелости своей.
Мачты вздыбились от соли,
Корабли разят туман …
Мы идём по доброй воле
В бесконечный океан.
На полярных морях и на южных,
По изгибам зеленых зыбей,
Меж базальтовых скал и жемчужных
Шелестят паруса кораблей.
Быстрокрылых ведут капитаны,
Открыватели новых земель,
Для кого не страшны ураганы,
Кто изведал мальстремы и мель,
Чья не пылью затерянных хартий,
Солью моря пропитана грудь,
Кто иглой на разорванной карте
Отмечает свой дерзостный путь.
И, взойдя на трепещущий мостик,
Вспоминает покинутый порт,
Отряхая ударами трости
Клочья пены с высоких ботфорт.
Или, бунт на борту обнаружив,
Из-за пояса рвет пистолет,
Так, что сыпется золото с кружев,
С розоватых брабантских манжет.
Пусть безумствует море и хлещет,
Гребни волн поднялись в небеса, -
Ни один пред грозой не трепещет,
Ни один не свернет паруса.
Разве трусам даны эти руки,
Этот острый, уверенный взгляд,
Что умеет на вражьи фелуки
Неожиданно бросить фрегат.
Меткой пулей, острогой железной
Настигать исполинских китов
И приметить в ночи многозвездной
Охранительный свет маяков?
Пиратка
Она совсем не терпелива
И до безумия проста.
Склонив главу,неторопливо
Читает судьбы по перстам.
Она свободна и прекрасна,
Морской характер у нее:
То он свирепый,то он ясный,
То взгляд туманится ее.
В ее крови бушует лава
И колет взгляд из-под ресниц;
В Испанском Мэне ее слава
Не ведает ничьих границ.
Так знай,влюбленному мужчине
Придется с ней совсем не сладко:
Покорности в ней нет в помине,
Она свободная пиратка!
Веселый Роджер
Веселый Роджер вьется на ветру,
А мы готовим души к абордажу,
Ведь жизнь пирата - это адский круг -
В любой момент стать трупом может каждый.
А вот и он - испанский галеон -
Неповоротлив, опоздал с маневром -
Хоть в брюхе у него не миллион,
Но хватит всем. В особенности первым.
Стремительно сужается просвет
Меж кораблями. Выброшены крючья.
В меня направлен чей-то арбалет...
Лети, мой нож!.. Вот так-то будет лучше.
Мелькают загорелые тела,
Дымится кровь, стекая к рукояти,
Зубами стиснув страха удила,
Мы рвем врага в осатанелой рати.
Веселый Роджер вьется на ветру.
Победа нам зализывает раны.
А если не судьба?.. То смерти спрут
Поглотит и юнцов, и ветеранов.
Ветер дул от норд-остовых румбов в одиннадцать баллов,
И гудели полотнища влажных, тугих парусов…
Шла привычная жизнь в сменах вахт и внезапных авралах
На плавучем мирке, ограниченном сталью бортов.
Там, где крен на подветренный борт постоянный,
Где от ветра и качки ты пьян без стакана!
Океанская пыль солона, как аврал,
И усталая вахта вращает тяжелый штурвал!
Здесь, на палубе мокрой, где ветер в особом почете…
Но, не вспомнить: когда это было? Со мной? Не со мной?
То я слышу, как хлопает фок на крутом повороте,
То команду: Убрать марселя, и бомбрамсель долой!
Вижу я, как по вантам, натянутым косо,
Поднимаются к марсам и реям матросы!
И шипящая пена целует борта,
И бурля, с клокотаньем в шпигаты уходит вода!
Черт возьми! То ли ром виноват, толь достал меня город?
Толи сон наяву, толи память рванула швартов:
Горизонт перекошенный, ветер и чувство простора
На плавучем мирке, ограниченном сталью бортов!
Где на палубе шаткой ты скажешь: Ребята! Я дома!
Где в каюте нальют после вахты «для бодрости» рома!
Где от ветра и пыли соленой слезятся глаза…
И на реях дрожащих шумят паруса!
... Убегают года, как вода за бортом.
Я давно уже ром понимаю, как ром.
И хлебнуть удалось океанской воды,
И рассветы встречать за морями...
Но, порой, не понять: где моря? где земля?
Быль и небыль сошлись словно два корабля,
И друг в друга, пока не рассеялся дым,
Мертвой хваткой вцепились крюками!
|
